Сибирское удельное ведомство. Гаральд Фуругельм

   В первый период после присоединения к России Южно-Уссурийский край заселялся очень медленно. Причиной тому были трудности и большая стоимость сухопутного путешествия через Сибирь. Не было еще железных дорог, судоходства на сибирских реках. Основным способом передвижения была подвода. Добирались сначала до Читы, а оттуда на паромах до Благовещенска. На это уходило два года, иногда больше. Заселения Южно-Уссурийского края из Сибири было невыгодно для России еще и потому, что оголяло и без того мало заселенные районы Амурской области.
   Из-за трудностей заселения края через континент, местные власти начали подумывать о более удобном морском пути. Парусные суда из Кронштадта добирались до Амура примерно за 180 дней. Морской путь мог облегчить доставку предметов домашнего обихода, к тому же он был выгоднее и в санитарном отношении.
   И вот в начале 1866 года в Петербурге начал рассматриваться вопрос о заселении южной части Приморской области с доставкой переселенцев морским путем. Уполномоченный Департамента уделов России Гаральд Фуругельм (родился 30 мая 1834 года) отправился в длительную экспедицию в предполагаемый район заселения. Ему предстояло изучить все природные ресурсы края, а главное, выбрать место для высадки будущих колонистов, определить границы удельных земель. В сопровождении лесничего и топографа он исследовал все южное побережье и выбрал "остров Русский и побережье Уссурийского залива в границах по реке Майхе вверх до водораздела; затем по гребню последнего, до верховьев реки Сучан, далее граница пересекала долину этой реки, на 8 верст выше устья реки Сицы, и поднявшись на хребет, отделявший реку Суцзухе, поворачивала на юг до верховьев реки Юзенцю и по этой реке выходила на залив Америка, далее море своими берегами замыкало площадь колонии. В общей сложности испрашивалась территория около 468.000 десятин".
   Наиболее выгодными для приобретения в удел Г. Фуругельм считал три участка местности: 1) по долине реки Сучан при впадении ее в залив Америка, на берегу никогда не замерзающей бухты Находка; 2) в долине рек Цемухе и Майхе; 3) остров Русский, находящийся в 6 верстах от Владивостока. Все три участка составляли 167.000 десятин и совмещали в себе все условия, необходимые для устройства поселения и для развития земледелия, торговли, ремесла и рыболовства, поскольку они имели "здоровый, умеренный климат богатую растительность, неистощимые строительные материалы, удобство разных сообщений и положение на берегу океана с превосходной, закрытой от всех ветров бухтой, в сочетании со всемирными рынками, обеспечивающими удобный сбыт местных произведений". Однако разделенность этих трех участков затрудняло бы управление колонией. Поэтому два первых участка решено было слить в один сплошной, присоединив к нему и остров Русский.
   На момент прибытия экспедиции Гаральда Фуругельма на территории двух выбранных участков на материке проживал 391 человек, население же острова Русский состояло из 12 человек (7 мужчин и 5 женщин), живших в семи разбросанных домах. Это были отработавшие срок каторжных работ и крестьяне, переселившиеся из Вятской губернии. Остальное население состояло из тазов и манзов.
   23 октября Фуругельм отправился в обратный путь через Японию, Китай, где изучил условия местной торговли, затем через Гонконг, Кантон, Сингапур и Суэц прибыл в Петербург уже 11 марта 1867 года. Его отчет сочли достойным внимания. Он убеждал документально, материалами проведенных исследований местности. При встрече с Председателем Департамента уделов генерал-губернатор Восточной Сибири уведомил, что со своей стороны он не будет препятствовать приобретению удельным ведомством земли в Приморской области в указанных выше границах, так как понимает несомненную государственную пользу от ее колонизации. 3 июля 1867 года по Высочайшему повелению указанная площадь была передана удельному ведомству, а 20 января и 29 мая 1868 года колония была увеличена всеми островами, прилегающими к ее владениям.
   Таким образом, весной 1868 года было принято решение о создании промыслово-сельскохозяйственной фактории в бухте Находка. Управляющим Сибирскими удельными землями был назначен сам Гаральд Фуругельм.
   Летом этого же года в Санкт-Петербург прибыл генерал-лейтенант М.С. Корсаков, генерал-губернатор Восточной Сибири. В ходе его встречи с Председателем Департамента уделов, графом Юлием Ивановичем Стенбоком, были приняты следующие решения:
   1. Ассигнование на организацию фактории произвести первые два года по 100.000 рублей.
   2. Ежегодно отпускать на штатные расходы по 26.000 рублей.
   3. Управляющему факторией открыть кредиты у российских консулов в Шанхае, Сан-Франциско и Нагасаки.
   4. Для безопасности фактории в гавани Находка организовать постоянный военный пост в 30 человек нижних чинов и офицеров.
   5. Изыскать способ обеспечить факторию судном для связи с миром.
   6. Ввиду большой отдаленности Находки для принятия быстрых решений по необходимости предоставить управляющему определенную самостоятельность в изыскательских, хозяйственных вопросах и кадрах управления.
   Совет Департамента уделов посчитал, что особые полномочия управляющего удельной факторией диктовались реальной необходимостью. Во-первых, бухта Находка была самой крайней оконечностью государственных территорий, отстоявшей от Петербурга на 12.000 верст, от Иркутска на 6000 верст и даже от Николаевска на 2000 верст. С другой стороны, по своему географическому положению она могла иметь регулярное морское сообщение с Китаем, Японией, Америкой и другими близлежащими странами, в частности, для ведения с ними торговли, закупки необходимого оборудования и пр. В-третьих, даже начальные исследования показали, что край обладает большими природными резервами. И лишь на месте станет видно, как можно ими распорядиться. Поэтому управляющий удельными землями и должен был иметь право, приноравливаясь к обстановке, своевременно и быстро решать хозяйственные и прочие дела, не обращаясь каждый раз за разрешением к вышестоящим начальникам. Но действуя совершенно независимо от областного начальства во всех делах удельной фактории, он должен был руководствоваться подготовленными для него заранее инструкциями Департамента уделов. Генерал-губернатору Восточной Сибири, как главному начальнику края, представлялся местный высший надзор за действиями управляющего на вверенной ему территории. Военный губернатор Приморской области, не вмешиваясь в хозяйственные дела фактории, сохранял за собой право по надзору за соблюдением законов и по охране общественного порядка и безопасности на территории удельного ведомства. В случае беспорядков, неповиновения колонистов администрации или каких-либо неустройств Военный губернатор Приморской области должен будет оказать содействие управляющему в восстановлении спокойствия.
   С предоставлением Гаральду Фуругельму должности управляющего факторией он получал также чин статского советника и ряд личных привилегий. В число их входили: право на самостоятельные решения по управлению факторией вплоть до командировок в близлежащие государства по торговым и другим вопросам с представлением доклада в Департамент уделов и генерал-губернатору для финансовой отчетности: право нанять геолога для исследования богатств недр, а также других лиц по потребности; при обнаружении золота и других ценных природных богатств право на их разработку по своему усмотрению.
   Определено было и финансовое положение управляющего удельными землями. Его штатное жалованье должно было составить 3000 рублей, плюс к этому столовых 3000 рублей. Помимо этого ему ежегодно полагалось 4000 рублей на непредвиденные расходы. При выезде из Петербурга на место назначения решено было выдать Г.В. Фуругельму единовременный годовой оклад, то есть 3000 рублей, для покрытия расходов в пути, хотя по закону полагалась половина годового оклада. В случае усердной службы Г. Фуругельма в должности управляющего в течение 5 лет - ему должна была быть назначена пожизненная пенсия в 1500 рублей, а после 10 лет еще 1500 рублей. Основную ее часть полагалось выплачивать из 267 статьи пенсионного устава, а недостающую - из удельных сумм.
   Как управляющему Сибирскими удельными землями, Г.В. Фуругельму предстояло сформировать состав управления факторией в Находке.
   В него он предполагал ввести: бухгалтера, землемера, лекаря и фельдшера. Но как уговорить людей на такой далекий переезд, где все надо начинать с нуля? Он обратился за помощью к графу Ю.И. Стенооку. "Поищите среди чиновников нашего Департамента. Далеко не у всех устойчивое положение. А там их ждет прекрасное жалованье - посоветовал граф.
   Самой главной фигурой в управлении после себя Г.Фуругельм считал землемера. Попробуй обойтись без него при производстве съемки местности и разработки плана фактории! Изучив внимательно списки чиновников, он остановился на неком коллежском советнике Иване Степановиче Шишкине, с 1865 года оставленного на службе временно. Для человека в 47 лет это было весьма неудобно. Правда, у П.С. Шишкина была семья, жена Анна Михайловна и 17-летний сын Сильвестр. Чиновник встретил предложение несколько удивленно, но обещал посоветоваться с близкими.
   По истечении нескольких дней он дал согласие переехать в бухту Находка сроком на три года. Семью с собой он брать не решится, а испросил в Петербургском управлении особое свидетельство для них на три года на жительство во всех городах и селениях Российской империи. 31 марта Шишкин И.С. "...по избранию управляющего Сибирскими удельными землями зачислен землемером Сибирского удельного ведомства".
   Следом Г. Фуругельму удалось склонить к отъезду в Находку коллежского регистратора фельдшера Моисея Ивановича Иванова. Это был холостяк 31 года, служивший во 2-м сухопутном госпитале без надежд на скорое продвижение. Предложение управляющего он принял почти без колебаний. Служить на новом месте ему предстояло на полном содержании удельного ведомства с жалованием в 600 рублей и казенной квартирой.
   Еще через две недели Г.Фуругельм заполучил третьего чиновника на должность бухгалтера и секретаря. Трудно сказать, что побудило Николая Алексеевича Крюкова, коллежского советника, заместителя помощника Делопроизводителя Департамента, 41-летнего отца многодетного семейства, принять это предложение.
   Была ли этому причиной его супруга Мария Васильевна, или он сам счел, что жалование в 2000 рублей при казенной квартире -это весьма солидное вознаграждение, ради которого стоит рискнуть. 1 мая договор был подписан, Вся семья ехала вместе с ним, кроме старшей дочери Марии, оставшейся в Петербурге доучиваться.    Через месяц был найден и лекарь. Им оказался выпускник Санкт-Петербургской медико-хирургической Академии, 26-летний Александр Иванович Кунце. Он вряд ли бы решился на столь дальнее путешествие, если бы не личная драма. В порыве отчаяния он предложил свои услуги управляющему Сибирскими удельными землями. Ему было обещано такое же вознаграждение, что и И.А. Крюкову. Таким образом, к 1 июня состав удельного управления был полностью сформирован. Теперь было самое время подумать о колонистах.
   В то время Финляндия входила в состав России, и покинуть ее стремились немало людей. Их желание подогревалось затяжным голодом в стране, нехваткой земли, безработицей.
   Первыми к переселению готовилось 50 человек из города Або и его окрестностей, в их число входило 13 семей. Но для предстоящего длительного и опасного перехода нужно было найти человека, опытного и смелого, который бы согласился взять на себя обязанности капитана. У Г. Фуругельма такой человек на примете был. Им оказался капитан Бролин, старый друг Фуругельма. Ему было предложено крупное вознаграждение, и он согласился. Для Г. Фуругельма словно гора с плеч свалилась. Он торопился в Южно-Уссурийский край для подготовки места к прибытию людей. Во всем остальном он теперь мог полностью положиться на капитана Бролина.
   Департамент уделов выделил на приобретение судна 94500 металлических рублей с уведомлением, что желательно купить железную паровую шхуну водоизмещением приблизительно 200 тонн и с двигателем в 60 л.с. Она должна была вместить 50 пассажиров.
   Не теряя времени даром, капитан Бролин с полученными деньгами отправился на поиски судна. Далеко ехать не пришлось. В гавани Гамбурга ему приглянулась парусно-паровая шхуна 1-ого класса, построенная в 1865 году под особым наблюдением на одной их лондонских верфей некоего Ричардсона. Однако достоинства шхуны и стоили дороже. На нее уходили все полученные деньги. А ведь нужен был еще задел на частичное переоборудование кают, закупку угля и провизии. На это денег не оставалось. Капитан Бролин был вынужден писать в Петербург о возникших финансовых затруднениях. Чтобы как-то решить этот вопрос Председатель Департамента уделов граф Ю.И. Стенбок согласился во время своей заграничной командировки заехать в Гамбург. Он прибыл туда в ноябре 1868 года и нашел шхуну во всех отношениях превосходной и вполне соответствующей ее назначению. Он затребовал у Бролина отчеты о расходах и предполагаемых затратах и убедился, что необходимо еще по крайней мере добавить 10.000 рублей, из которых 3000 пойдут на устройство помещений, а 7000 на покупку угля.
   Граф был человеком рассудительным. Большие размеры судна позволяли взять больше пассажиров, что было совсем не лишним. Но он понимал также, что путь будет долгим и изнурительным, особенно для детей, и, следовательно, небольшие бытовые удобства не помешают. По возвращению в Петербург Ю.П. Стенбок представил на рассмотрение в Департамент уделов свои соображения на этот счет. После обсуждения вопроса Департамент нашел увеличение суммы расходов целесообразным. Окончательная цифра составила 10300 металлических рублей с запасом на непредвиденные расходы.
   В ноябре 1868 года эмигранты из Або прибыли в Гамбург. Общая численность группы составляла 50 человек. Десять мест на судне оставалось незанятыми. Капитан Бролин решил обратиться к своим соотечественникам с предложением присоединиться к отъезжающим. На его приглашение откликнулось семь гамбургцев. пожелавших испытать счастье на новом месте. Забегая вперед, следует сказать, что все они оказались случайными людьми в этой экспедиции. Двое из них покинули судно на пути в Находку, а остальные поторопились вернуться домой практически сразу по прибытии в Южно-Уссурийский край.
   Как управляющий, Гаральд Фуругельм столкнулся со множеством проблем. Надо было строить факторию, расселять людей, учить их жить и работать в непривычных для них условиях, обеспечивать развитие экономики фактории, ее защиту от хунхузов и просто любителей легкой наживы. Огромная ответственность легла на плечи Гаральда Фуругельма. Но управляющий был человеком не робкого десятка.
   Чтобы уберечь факторию от разграбления ее природных богатств, Гаральд Фуругельм вводит с одобрения генерал-губернатора Восточной Сибири специальные билеты для китайцев, приезжавших на территорию удельного ведомства для охоты, рыбной ловли и промысла морской капусты. Согласно новым требованиям китайцы должны были следовать без остановок через удельные земли до Находки, где за определенную плату получали разрешение на промысел. Увы, это мало помогало: честные китайцы перешли в более северные районы края, а хунхузы действовали тайно, нанося урон лесам рукотворными пожарами, вырубая ценные породы деревьев, занимаясь браконьерством. Но самой главной приманкой для них был золотоносный остров Аскольд, не охраняемый поначалу из-за занятости людей, обустраивавшихся на новом месте. Однако же и оставлять остров на разграбление пиратским действиям пришельцев не было резона. И Фуругельм отправляет в Николаевск просьбу о помощи.
   Понимая всю сложность ситуации, военный губернатор дал распоряжение начальнику Находкинской постовой команды поручику Герасимову направить на остров военную экспедицию. Последней удалось поймать одного китайца, остальные спешно скрылись. Появление на острове солдат возымело на время свое действие - набеги на золотые рудники уменьшились. Но соблазн для хунхузов был слишком велик. И в целом фактория остро нуждалась в защите своих обширных владений. Тогда контр-адмирал И. В. Фуругельм, родной брат Гаральда Фуругельма, дал указание начальнику Суйфунского округа с открытием навигации увеличить отряд в Находкинском посту с двадцати до ста человек, что и было сделано.
   Но все эти проблемы не помешали финнам встретить своих соотечественников, прибывших после девятимесячного плавания на место своего переселения. В их честь прозвучал гимн, сочиненный финном Эрнстом Веттерхофом.
   Место для фактории было выбрано удачно. Это была возвышенная часть побережья, со всех сторон окруженная горами. Население фактории исчислялось 13 семьями, холостяков не было. Это было главное условие, поставленное Гаральдом Фуругельмом. Управляющий видел в семье залог серьезности намерений переселенцев.
   Чтобы снять с себя часть ненужных проблем Г. Фуругельм предложил Приморскому областному управлению разработать проект земского окружного полицейского управления, а до решения этого вопроса возложить полицейские обязанности на начальника Находкинской постовой команды поручика Герасимова. Гаральд Фуругельм не был столь наивен, чтобы полагать, будто порядок в фактории сложится сам собой. Люди подобрались разные и по характеру и по темпераменту, по умению противостоять трудностям, естественным в условиях необжитого края. Случались и недовольство, и неисполнительность.
   Одной из труднейших задач, стоявших перед управляющим, была связь с миром. За почтой ходили раз в месяц по пешей дороге, занимавшей восемь дней, солдаты постовой команды. Но доставлять таким образом тяжелый груз было просто немыслимо. В летнюю пору во Владивосток можно было добраться на шлюпках, но дальше на них уйти было трудно.
   Фуругельм ставил вопрос перед Приморским областным управлением о создании постоянного почтового сообщения между факторией и Владивостоком с установкой станков на определенных участках пути. Но совершенно неразрешимым оказался вопрос о проведении телеграфной ветки на Находку. Министр связи наотрез отказался финансировать такое предприятие. Положение усугубилось тем, что в апреле 1870 года в Японском море погибла паровая шхуна "Находка", выполнявшая коммерческие и транспортные задачи.
   Судно наскочило на подводный риф близ острова Келькар. Погиб весь груз, принадлежавший фактории, а также все имущество лейтенанта М. Крускопфа на сумму 100.000 рублей. М.Крускопф сменил в командовании "Находкой" капитана Бролина, который, получив обещанное вознаграждение, уехал домой. Экипаж успел пересесть в спасательные шлюпки и был подобран в открытом море английским шкипером Хэтчинсоном, шедшим на своем судне в Нагасаки. Спасенные были доставлены в Японию, а оттуда попутным кораблем Сибирской флотилии добрались до Находки. Надо отдать должное шкиперу Хэтчинсону - он наотрез отказался от какого-либо вознаграждения, заявив, что исполнил долг моряка. Впоследствии по рекомендации Г. Фуругельма он был награжден Российским правительством золотой медалью "За спасение погибающих" для ношения в петлице на Владимирской ленте. Максу Крускопфу была выделена 1000 рублей на обзаведение хозяйством. Таким образом, покупка и содержание шхуны "Находка" за полтора года ее эксплуатации обошлись российской казне в 172000 рублей.
   Среди всех этих осложнений фактория, тем не менее, выполняла основное свое предназначение. В ней развивались земледелие, ремесла, рыболовство, охота, лесопильная промышленность. Вокруг домов поселенцев появились огороды. И хотя урожаи были не слишком велики, их вполне хватало для обеспечения семей колонистов. Люди постепенно привыкали к месту, учились его любить. Тем более, что их окружала живописная и щедрая природа. Большой интерес у них вызвала просьба Императорского русского географического общества собирать и сдавать властям за вознаграждение памятники древних культур, разбросанные по территории Сучанского округа: изваяния, статуи, черепки и пр. Этот документ способствовал уважительному отношению населения удельных земель к истории края.
   30 апреля 1871 года внезапно умирает Гаральд Фуругельм в результате гангрены ноги. Достойных преемников ему не нашлось. Триумвират (И.С. Шишкин, А.И. Кунце, Н. А. Крюков) не сумел противостоять надвигающимся со всех сторон проблемам. В конечном счете, Петербург, не видя возможности управлять факторией из центра, дал указание ее закрыть. К 25 мая 1873 года все дела удельного ведомства были сданы в Морское ведомство, а люди стали постепенно перебираться поближе к Владивостоку, набиравшему силу.